Есть мало авторов, вызывающих мое откровенное восхищение, но автор книги «Наша внутренняя обезьяна», Франс де Вааль, входит в их число. Его удивительная манера рассказа, сочетающая в себе академическую точность и тонкое понимание животных и людей, всегда подкупает. И под пониманием я имею в виду не только понимание как улавливание мотивов поведения и его нюансов. Я говорю про понимание как про спокойное и сострадательное отношение к тем, на кого он смотрит, независимо от положения в классификации животного мира. Эти интонации в сочетании с хорошим чувством юмора делают де Вааля одним из лучших мыслителей, живущих с нами в одно время.

Новая книга де Вааля обращается к анализу поведения двух видов приматов — шимпанзе и бонобо (взгляните на рисунок 1). Если про первых многие слышали и хорошо себе их представляют, то вторые обычно упоминаются вскользь, в сравнении с шимпанзе. Из научно-популярных книг мы преимущественно знаем о бонобо — что они очень любят секс и миролюбивы, в отличие от агрессивных шимпанзе. В «Нашей внутренней обезьяне» Франс де Вааль подробно останавливается на анализе поведения этих обезьян, разбирает структуру их сообществ (бонобо живут при матриархате, а шимпанзе — сторонники патриархата) и объясняет механизмы происхождения этого общественного строя и его поддержки. Смещение акцента в изучении животных и людей с соперничества и агрессии на сотрудничество и примирение — это одна из основных мыслей автора. Он пишет много о том, что мы пока мало знаем о примирении между животными и, возможно, по этой причине неправильно понимаем животных и себя.

Как и королеве Виктории, посетившей Лондонский зоопарк и увидевшей там обезьян, нам неприятно осознавать свое сходство с животными. Также неприятно допускать идею общности между человеком и другими жителями планеты. Этот снобизм дорого нам обходится, потому что мы отказываемся учиться. Сам де Вааль, сравнивая шимпанзе и бонобо, показывает отличия между ними, но попутно он касается и человеческого общества. Он приходит к выводу, что люди не идентичны этим обезьянам полностью. Люди — это другие животные. Пусть мы более развиты в каких-то качествах по сравнению с обезьянами, но отличия скорее количественные, чем качественные:

Правда, наш вид способен заглядывать намного дальше вперед и оценивать больше вариантов, чем обезьяны, но это вряд ли можно считать фундаментальным различием. Даже если мы используем самый лучший шахматный компьютер, правила игры в шахматы все равно остаются прежними

Де Вааль обладает прекрасным и спокойным чувством юмора. Тонкая ирония его текстов выгодно подсвечивает их интеллектуальное наполнение:

За обедом на семинаре по взаимным отношениям как одной из социальных норм некий специалист признался, что каждый день записывает в компьютер, что он сделал для своей жены и что она сделала для него. Множество недонесенных до рта вилок зависли в воздухе, пока мы пытались переварить услышанное. Все единодушно согласились, что это плохая идея, и если ты пристально следишь за обменом с друзьями, не говоря уже о супруге, то, вероятно, в ваших отношениях что-то не так. Тот человек говорил о своей третьей жене, сейчас он живет с пятой, значит, в чем-то мы были правы

Говоря в основном о трех видах животных (шимпанзе, бонобо и человек), Франс де Вааль рассказывает читателю и о базовых понятиях, фундаментальных и революционных исследованиях в биологии и этологии. Например, он пишет:

Врожденное поведение — большая редкость у наших ближайших родственников, а тем более у нас самих. Существует крайне мало примеров человеческого поведения, которое бы было и универсально для всех, и возникло в самом начале жизни — это два лучших критерия врожденности. Каждый нормальный ребенок смеется и плачет, так что смех и плач, по-видимому, соответствуют таким критериям

Де Вааль много рассуждает о том, что на поведение людей больше влияют культурные и социальные факторы, чем биологические. Кроме этого, он также пишет и о современной науке со всеми ее трансформациями:

Апогеем стал момент, когда один из постмодернистов заявил, что если в каком-либо человеческом языке отсутствует слово „оргазм“, то люди, говорящие на этом языке, не могут испытывать сексуальную кульминацию. Естественники опешили. У людей по всему миру одинаковые гениталии и физиология, так как же могут столь радикально различаться их переживания? И что это могло говорить о других животных? Разве это в таком случае не подразумевало бы, что они ничего не чувствуют? Возмущенные идеей сексуального удовольствия как заслуги лингвистики, мы начали слать записки с коварными вопросами вроде „могут ли люди дышать, если у них нет слова „кислород“?“

Однозначно могу сказать, что на русском языке вышла очень интересная и полезная книга, развивающая идеи, высказанные в предыдущих книгах де Вааля. Если вы их читали, то и эта книга придется вам по вкусу. Если Франс де Вааль еще не известен вам как автор и ученый, то «Наша внутренняя обезьяна» станет хорошим знакомством с ним.