Книга «Тяга» написана Карлом Фишером — психиатром; человеком, осмысляющим свою зависимость и восстановление после нее; человеком, прошедшим период, когда зависимость привела его к паранойе и галлюцинациям; человеком, нашедшим для себя способ справляться. Она посвящена истории зависимости в США — какими смыслами наделяли это слово, как к ней относились в разное время люди, медицинские и немедицинские поддерживающие сообщества, государство. История отношения к зависимости нелинейна, и если вас интересует, какие перипетии случались с самой концепцией зависимости, куда это приводило людей и что из этого выходило — эта книга для вас.

Автор детально рассматривает идею о том, что зависимость — не только биологическая проблема. Зависимость может, а зачастую и ложится на травму, которую человек носит с собой. Зависимость — одна из форм проявления физиологических процессов, обыкновенный механизм работы мозга. С этой точки зрения наркотики — это способ справляться с реальностью. Карл Фишер рассказывает о теории «сопутствующей зависимости» Брюса Александера, которая гласит: без сопутствующих условий наркотики не вызывают зависимости. Главная причина возникновения зависимости — в социальных травмах в широком смысле: сюда входят как нищета и болезни, так и психологические проблемы, такие как разрыв со своей культурой, утрата свободы, трудности самоопределения и т.д. Даже если представить, что зависимость можно свести к биологическим причинам, бороться с ними можно, воздействуя на социальные факторы.

Другая важная идея, к которой автор возвращается раз за разом — является ли зависимость дискретным состоянием? Есть ли четкая грань между «нормальными» люди и людьми с зависимостью? На данный момент считается, что такую границу провести невозможно. Некоторые люди не становятся зависимыми никогда, некоторые могут изредка употреблять на протяжении жизни, другие могут действительно контролировать употребление, а кому-то необходимо воздержание. Период активного употребления перед попаданием в реабилитационный центр Фишер описывает так:

Я чувствовал, будто застрял на границе между психическим здоровьем и безумием или, скорее, оказался в квантовой неопределенности между тем и другим, и мой взбудораженный ум одновременно пребывает во многих состояниях

Другая важная тема, которой посвящена изрядная часть книги — это использование наркотиков как средства контроля государством, корпорациями или людьми, имеющими влияние.

Страх перед наркотиками — это форма моральной паники, которая почти всегда поддерживается, а порой даже инициируется элитами с целью поддержания социального порядка в обществах, переживающих стремительные изменения

Например, курение сигарет, настолько приемлемое сейчас, вовсе не было таким несколько веков назад: папа римский Урбан VIII грозил любителям нюхательного табака отлучением от церкви, а один из султанов Османской империи «однажды казнил 20 своих офицеров после жесточайших пыток».

Фишер недвусмысленно и небезосновательно утверждает, что война против наркотиков в 1980-е «... вообще не была связана с зависимостью. Это была война против людей, употребляющих наркотики, и против чернокожих в целом, а зависимость служила лишь предлогом».

СМИ пугали людей «крековыми младенцами», идеями дегенерации, в то время как для белых людей из среднего класса медицина и правовое сообщество старались найти способы помочь (небезызвестная больница «Нарко») или сделать их наркотики (например, очень популярными у среднего класса во второй половине 20 века были бензодиазепины) легальными. Однако для людей с другим цветом кожи таких попыток не предпринималось.

Метадон остается одним из ярчайших примеров расовой дискриминации в понимании и лечении зависимости. Обитателям черных гетто долгое время приходилось бороться за лечение: к примеру, в 1970-х чернокожие и пуэрториканцы постоянно проводили сидячие забастовки и акции протеста, чтобы вынудить больницы открыть отделения для лечения наркозависимости. Как-то раз демонстранты на четыре дня оккупировали психиатрическое отделение Больницы Святого Луки в Гарлеме, чтобы добиться лечения для подростков. Известная проблема зависимости в цветных сообществах слишком часто используется для подкрепления стигмы и оправдания прогибиционистских подходов: наркозависимость подается как их добровольный выбор и признак безответственности

Карл Фишер не обходит стороной и фармацевтические компании, производителей амфетаминов и алкоголя. Первые, например, устраивали маркетинговые кампании, призванные убедить потребителей в том, что проблема в личностном дефекте, а вовсе не в наркотике. Алкогольные корпорации давали деньги на исследования зависимости, неизбежно приводящие к выводу: плох не алкоголь, а плохи люди, его употреблящие.

Карл Фишер детально разбирает возникновение первых обществ трезвости, становление Анонимных Алкоголиков (АА) и их дальнейшую трансформацию. Почти вся история до 20 века по вопросу зависимости творилась лидерам мнений, которые были мужчинами. Маргарет Мэнн сыграла одну из ключевых ролей в становлении АА в середине ХХ века. До нее женщинам не рекомендовалось даже посещать собрания АА: бытовала поговорка «за юбкой пойдешь — в рецидив попадешь». Маргарет Мэнн собирала конференции, без устали работала и написала программу национальной кампании, утверждавшей, что зависимость не является пороком — распространенное в то время отношение — а является болезнью, которую необходимо лечить.

Также Фишер описывает конфронтационную терапию как метод лечения, подразумевающий, что личность человека, употребляющего наркотики, необходимо сначала «сломать», а потом слепить заново. Рассказывает он и о кейсах руководителей таких центров, сломавших жизнь множеству людей. Конечно, не остается без внимания и постепенный, извилистый, то и дело откатывающийся назад путь идеи «снижения вреда»: кем были первые исследователи, какие результаты были получены, как на это реагировало правительство.

Карл Фишер написал замечательную книгу, позволяющую взглянуть как на зависимость, так и на ее историю под разными углами. Он делится с читателем и своей историей; чувствуется, что автор врач и человек, на собственном опыте знающий, что такое иметь зависимость; он всегда на стороне тех, кого столетиями унижали и дискриминировали.

Когда мы признаём, что зависимость — часть жизни, что единственного решения не существует, мы даём тем, кто страдает, шанс испытать облегчение