Робин Данбар в книге Human evolution написал, что «... у археологов „хлеб с маслом“ — это комбинация каменных орудий и ископаемых костей с щепоткой местной геологии. Традиционная сосредоточенность на „камнях и костях“ оставляет по большей части неисследованными социальные аспекты человеческой эволюции и даже больше, их когнитивные основы». Данбар, конечно, перегнул палку. Кости и камни, если с ними правильно общаться, могут рассказать удивительные истории. Линии роста зубов или царапины на ракушках, строение внутреннего уха или толщина пальцев ступни — все это может быть красноречивым свидетельством и социальной структуры, и когнитивных процессов у древних людей. Книга Криса Стрингера — это и есть история нашего становления, поведанная костями и камнями. Разумеется, в ней нашлось место и результатам молекулярно-генетических открытий, и математическим моделям, но в основном это рассказ через призму материальных свидетельств. Имея богатейший опыт работы в палеоантропологии, Стрингер дал компетентный обзор современного (на момент оригинального издания книги) состояния в данной области. То, что автор это делает через призму своего опыта, добавляет книги дополнительную ценность.

Умение извлечь из ископаемого материала максимум информации проистекает из широкого ассортимента методик, которыми располагают исследователи. Собственно, вопросам методологии в палеоантропологии Крис Стрингер уделяет довольно много внимания, тем более что за последние полвека в этом плане был сделан огромный рывок, непосредственным свидетелем и участником которого был сам автор. Собирая материал для диссертации в 1971 году, Стрингер отправился в путешествие по Европе на своем стареньком автомобиле и вручную обмерил десятки черепов неандертальцев и кроманьонцев из коллекций европейских музеев, а в 1990-е к его услугам была уже компьютерная томография. Стрингер с большим энтузиазмом обращался к новым физическим, а затем и молекулярно-генетическим методам. Он одним из первых стал использовать в работе синхротрон и масс-спектрометрию, одним из первых осознал, какой потенциал имеет исследование митохондриальной ДНК. Про это и про многое другое (например, про методы датирования) Стрингер рассказывает из первых рук, зачастую на примерах исследований, в которых он сам принимал участие.

На четырехстах страницах книги поместилось очень много материала, но подать его стройно и последовательно у автора не везде получилось. К примеру, глава 5 посвящена эволюции поведения, абстрактного мышления, искусства наших предков. Следом за ней следует разбор технологии — как охотились, как готовили пищу и т.д. И вдруг сюда вклинивается обширное обсуждение социальной структуры неандертальцев, анализ их погребальных практик (и были ли такие в действительности). Спустя еще главу, освещающую достижения генетики, в главе 8 неожиданно возникает обзор аспектов эволюции мозга современных людей и неандертальцев, происхождение языка и религии (заканчивается эта глава, кстати, рассказом о заселении Австралии). Это определенно создает трудности для восприятия материала, особенно для читателей, которые с проблемами палеоантропологии слабо знакомы. Как это ни парадоксально, ответ на вопрос «почему наш вид остался единственным из рода Homo?» приходится собирать самостоятельно из той информации, которая в обилии предоставлена автором. Скажем, в изданной недавно книге Клайва Финлейсона «Вымершие люди» через призму экологии доказывается тезис о том, что Homo sapiens всего лишь счастливчики, которым, в отличие от неандертальцев, просто повезло в суровые времена. И концепция, и сумма доказательств ясны и позволяют сравнивать выводы автора с выводами других исследователей. В книге Стрингера и концепций, и фактов хоть отбавляй, но сложить все это в одну картину не так-то легко.

Пожалуй, проблем не возникает только с гипотезой «недавнего африканского происхождения» (еще ее кратко именуют «из Африки»), одним из архитекторов которой является сам Крис Стрингер. Тут читателю четко и наглядно представлены и предпосылки, и аргументы противников — мультирегионалистов, которые считают, что центров происхождения человека могло быть несколько, и это был не только и не столько Африканский континент. Хорошо описано развитие гипотезы и ее современный (правда, на 2011 год) вид. Понять автора несложно, ведь гипотеза «из Африки» — одно из важнейших (а может, и самое существенное) достижение в его карьере, которое действительно встряхнуло палеоантропологию. С другой стороны, лейтмотивом книги вроде бы должна быть история эволюционного успеха нашего вида, однако в этой части, как уже отмечалось, обильный материал структурирован не очень хорошо. Проблема, возможно, в названии книги. Первое английское издание 2011 года называлось гораздо скромнее: The Origin of Our Species («Происхождение нашего вида»). Заглавие Lone Survivors: How We Came to Be the Only Humans on Earth («Одинокие выжившие: как мы стали единственными людьми на Земле») появилось уже в последующем американском издании. «Происхождение нашего вида», по правде говоря, гораздо точнее, поскольку автор обстоятельно разбирает нашу эволюционную историю во всей ее сложности, естественным образом привлекая обилие фактов и гипотез. Трудно сказать, пошло бы книге на пользу, если бы Крис Стрингер сосредоточился только на особенностях, позволивших нашему виду выиграть в эволюционной гонке.

«...как здорово, что палеоантропология рисует нам и другие „образцы“ людей, со всеми их взлетами и падениями, и вымираниями в конечном итоге, иногда из‑за неустроенности и недостатков строения, а иногда просто по воле случайности», — пишет Стрингер.

Очевидно, что петь оду нашему виду не было целью автора. Эволюционные траектории представителей рода Homo, будь то неандертальцы, гейдельбержцы или «хоббиты» с острова Флорес, удивительны и интересны сами по себе. Значительный скепсис Стрингер выражает и относительно теории «революции», в соответствии с которой анатомически современные люди примерно 70 000 лет назад внезапно обзавелись развитым символизмом и стали подлинно современными людьми с искусством, религией, сложными инструментами. Спустя 10 лет после английского издания книги эти сомнения лишь укрепились в сообществе палеоантропологов . Поиск некоего условного «Рубикона», перейдя который мы вдруг стали такими, какие мы есть, вероятно, не имеет под собой существенного основания, как и эгоистические попытки отыскать свою уникальность .

«Становится все более очевидным, что то, что делает нас людьми, — это не появление подбородка, более вертикальных лобных костей или высокого округлого черепа, и не создание символических артефактов, языка, осознанного мышления или чего-либо подобного. Скорее, то, что делает нас людьми, — это общая эволюционная линия Homo sapiens» — написали Марк Киссель и Агустин Фуэнтес в своей обзорной статье в Evolutionary Anthropology в 2021 году [1].

Как верно подметил Иэн Таттерсаль, «Чтобы поумерить свою самооценку, нам следует помнить, что успешный продукт эволюции — это не наилучшая оптимизация в инженерном смысле, а просто тот вариант, который лучше всего работает в текущих условиях» (Иэн Таттерсаль, «Скелеты в шкафу. Драматичная эволюция человека», 2016).

«Я надеюсь, что каждый читатель задумается над тем, что значит быть человеком, изменит свое представление о нашем происхождении», — написал Крис Стрингер в начале своей книги, и нет никаких сомнений, что любой, прочитавший ее, получит богатейшую пищу для размышления. Это ли не показатель хорошего научно-популярного произведения?

Литература

1. Marc Kissel, AgustÍn Fuentes. (2021). The ripples of modernity: How we can extend paleoanthropology with the extended evolutionary synthesis. Evolutionary Anthropology. 30, 84-98.