Анна Баскакова 0,0

С развитием методов молекулярной биологии некогда игнорируемые углеводные модификации белков наконец-то получили свое правомерное место в пантеоне биологических макромолекул и заслуженное внимание со стороны исследователей. И спустя 30–40 лет оказалось, что гликобиология имеет огромнейший потенциал не только в фундаментальной биологии, но и, разумеется, в биомедицине. Более того, многие уже широко использующиеся лекарства содержат углеводы в своем составе, а значит впереди не только разработка новых, но и улучшение старых терапевтических агентов. В этой статье спецпроекта о гликобиологии мы постарались суммировать все достижения современной медицины, так или иначе связанные с достижениями гликобиологии или гликохимии. Разумеется, сюда невозможно вместить их все: например, роль углеводных антигенов в трансплантологии, терапию наследственных нарушений гликозилирования и подробный рассказ о роли гликанов в неонкологических заболеваниях пришлось оставить за бортом. Однако то, что поместилось, — неплохой первый нырок во всё многообразие применений углеводов на сегодняшний день и (надеемся!) в скорейшем будущем.

Современный генетический анализ творит чудеса в судебной экспертизе. Однако можно ли добыть еще какую-то информацию из биологических материалов, найденных на месте преступления? Оказывается, можно, и в этом поможет эпигенетика! Не затрагивающее саму последовательность нуклеотидов в ДНК метилирование генов может рассказать множество интересных и важных подробностей о человеке и образе его жизни — а это, безусловно, крайне важная информация для криминалистики.

В XX веке медицина и фармацевтика совершили невероятный скачок. Были созданы и внедрены в широкую практику самые разные лекарства — от антибиотиков до первых терапевтических антител, — благодаря чему существенно улучшилось здоровье и самочувствие многих людей, а также выросла средняя продолжительность жизни. Однако прогресс не остановить: доставка нужных генов прямо в клетки и ткани организма или их направленное редактирование позволяют «починить» неисправные молекулярные процессы, что дает в сравнении с традиционной фармацевтикой принципиально новые возможности для терапии ранее неизлечимых болезней. А поскольку технологии не стоят на месте, в будущем генная терапия займет важнейшее место в арсенале медиков.

Генетические технологии, ворвавшиеся в человеческую жизнь в конце прошлого столетия, изменили наш мир настолько, что без них его уже невозможно представить. Не обошло это «поветрие» и криминалистику, где уже десятки лет генетическая идентификация используется как быстрый и относительно дешевый метод, позволяющий находить преступников и раскрывать их деяния, не выходя из лаборатории. Новая статья из цикла о криминалистике познакомит читателей с классическими генетическими подходами в этой сфере и осветит перспективы их дальнейшего развития.

Кто такой эксперт-криминалист? На самом деле, один только этот вопрос может ввести читателя в ступор. «Наверное, это тот, кто осматривает место происшествия», — скажет один. «Или же тот, кто проводит анализ улик», — дополнит его товарищ. «Специалист-криминалист должен уметь проводить молекулярно-генетическую экспертизу», — выскажет свое предположение третий участник. «Да, а еще он должен разбираться в оружии, ядах, психологии, и, конечно же, уметь снимать отпечатки пальцев!» — заметит четвертый. Кто же из них прав? Удивительно, но верны предположения всех участников дискуссии. «Неужели один-единственный человек может обладать таким количеством знаний и навыков?» — с удивлением спросите вы. Ответом на это будет: «Нет» (если, конечно, мы с вами не ведем речь о Шерлоке Холмсе или другом гениальном сыщике :-) ). В реальной жизни экспертов-криминалистов — узких специалистов в своей области — большое множество: так же, как и видов криминалистических экспертиз, которыми они занимаются. В этой статье спецпроекта «Криминалистика» мы поближе познакомимся с этой невероятно интересной наукой, выясним, какие бывают судебные экспертизы и попытаемся немного разобраться в их многообразии.