pbsimonova@yandex.ru 0,0

История знает немало примеров, когда доблестные солдаты и воины, стоявшие на страже государства, вовлекались в смуту, мятежи и бунты. Междоусобицы разрушали всю структуру общества, их жертвами становились молодые, сильные, инициативные люди. Догадывались ли вы, что похожая история иногда происходит даже внутри человека? Вооруженные и дисциплинированные популяции иммунных клеток защищают организм от инфекций и опухолей, но способны совершить атаку против него самого, в том числе против нервной системы. В отличие от нейродегенеративных заболеваний, аутоиммунные заболевания нервной системы обычно развиваются остро и подостро у молодых людей — они лишаются счастливых дней детства и юности, работоспособности и самореализации. Этот факт, как минимум из экономических соображений, способствовал уникальному для неврологии прорыву в разработке методов лечения аутоиммунных заболеваний нервной системы.

Злокачественную опухоль и ее микроокружение можно сравнить с итальянской мафией периода ее расцвета — преступность множится, процветает, захватывает новые территории, а все вокруг либо закрывают на это глаза, либо оказываются вовлечены в эту порочную деятельность. В этой метафоре клетки иммунитета — коррумпированная полиция. Что же заставляет природных защитников организма обратиться против него?

Многие считают эту страшную болезнь чем-то далеким и неактуальным. Как и туберкулез, которому посвящена предыдущая статья из цикла «История одной эпидемии», она кажется лишь отголоском прошлого. Но, как бы неожиданно это ни звучало, дифтерия до сих пор неплохо себя «чувствует». С 2016 года ее вспышки участились: Доминиканская Республика, Гаити, Южная Америка, Южная Африка, Ближний Восток, Европа! Зараженные есть везде, и при неблагоприятных обстоятельствах эпидемии дифтерии могут вернуться. С помощью огромных усилий их удалось остановить 70 лет назад, но, как выяснилось, ненадолго.

Геном человека кодирует около 20 тысяч белков, количество же активных молекул РНК, судя по всему, еще в несколько раз больше. О большинстве этих молекул не известно почти ничего. Роль других в норме и при онкологических заболеваниях постепенно проясняется. Но и в «старых» и, казалось бы, хорошо изученных биомолекулах порой открываются новые важные черты.

Одна из стратегий борьбы с онкологическими заболеваниями — сломать в раковых клетках всё так, чтобы они уже точно не смогли дальше расти и размножаться. И тут начинается гонка вооружений. Ученые находят белок, который надо ингибировать — раковые клетки находят способ не реагировать на ингибитор. Теперь для одного из ингибиторов ученые поняли, что именно позволяет игнорировать терапию. Это уже шах или просто ход конем?

Туберкулез — одна из древнейших болезней. Возможно, она нанесла больше ущерба, чем корь и оспа вместе взятые. Археологические находки свидетельствуют [1], что сотни миллионов лет назад ею страдали динозавры, а самое древнее доказательство заболевания человека было найдено в останках, возраст которых 5 тысяч лет! Несмотря на прогресс в медицине и повышение уровня жизни, туберкулез и сейчас продолжает сеять смерть: по данным ВОЗ, в 2022 году от него скончалось около 1,3 миллионов человек, а число заболевших превысило 10 млн, включая 1,3 млн детей [2]. Пришло время обсудить эту болезнь и перспективы борьбы с ней в рамках спецпроекта «История одной эпидемии».

В мире, где люди в среднем живут всё дольше и население быстро стареет, растет и бремя ассоциированных с возрастом («старческих») болезней. Тот, кто раньше умер бы от инфекции, травмы или заболевания сердца в молодом возрасте, сейчас имеет растущий шанс вместо этого попасть в пугающие «объятия» болезни Альцгеймера, Паркинсона или других нейродегенераций. Проблема становится всё злободневней, усилия ученых по поиску лекарств не прекращаются, но и не приносят успеха. Как и прежде, нейродегенеративные болезни неизлечимы и, по сути, такой диагноз подобен приговору. В этом тексте мы разбираемся, как устроен запутанный клубок патогенеза таких заболеваний и как нам наконец его распутать и решить проблему нейродегенерации.