У полиплоидных организмов каждая хромосома представлена более чем в двух копиях. Ученые продемонстрировали, что тетраплоидные дрожжи (с четырьмя копиями хромосом) адаптируются к неоптимальным условиям быстрее, чем диплоидные (с двумя копиями) и гаплоидные (с одной копией каждой хромосомы). Большее количество копий хромосом позволяет организмам свободнее экспериментировать с мутациями, которые могут быть полезными для адаптации.

Согласно недавним исследованиям, молекулы микроРНК, задействованные в одном из механизмов РНК-интерференции, могут провоцировать возникновение метастаз при раковых заболеваниях. Хорошо известно, что эти небольшие молекулы играют значительную роль в регуляции экспрессии самых разных генов и оказывают влияние на процессы, начиная от старения и заканчивая регуляцией эмбрионального развития. Теперь также показано, что они могут провоцировать перемещение покоящихся клеток и их интеграцию в другие ткани.

Наш герой — один из немногих нобелевских лауреатов, кто не был ни физиком, ни химиком, ни медиком, ни физиологом. Он — этолог, изучавший поведение пчел. Впрочем, открытие в биохимии он всё-таки совершил, одним из первых найдя новый функциональный класс соединений — феромоны. Но премию получил не совсем за это. Формулировка Нобелевского комитета: «за открытия, связанные с созданием и установлением моделей индивидуального и группового поведения животных». Итак, знакомьтесь — Карл фон Фриш.

Некомпетентно составленные заголовки сообщений на научную тематику вводят читателя в заблуждение и приводят специалистов в ярость. То и дело можно услышать или прочитать об открытии «генов гениальности», «генов счастья», «генов патриотизма», «генов алкоголизма». Данная проблема не нова. Этим грешат даже медиа-гиганты — признанные киты информационного океана, на поверхности которого начались очередные волнения: на роль пресловутого «гена гениев» выдвигают ещё одного претендента: ген NPTN. Как начинающему научному журналисту не утонуть в этом океане самому и не утопить других? Предлагаю свой ответ на данный вопрос.

Если вам когда-нибудь приходило в голову заняться составлением своего родословного древа, эта книга для вас. И мелко мыслит тот, кто ограничивается шестым коленом, ведь здесь автор предлагает поохотиться на LUCA — общего предка всех живых существ, знакомит нас с митохондриальной Евой и Y-хромосомным Адамом и объясняет, почему человек — это вовсе не венец божьего творения.

Хотя ядерная ламина (белковая «сетка», играющая роль каркаса клеточного ядра) описана очень давно, ее роль в определении архитектуры хроматина долгое время оставалась неясной. Недавно на страницах журнала Nature Communications группа российских исследователей, в числе которых специалисты из Института биологии гена, МГУ, КФУ и Сколковского института науки и технологий, сообщила, что в отсутствие ядерной ламины в клетках дрозофилы линии S2 наблюдается общее повышение компактизации хроматина, сопровождающееся его отдалением от ядерной оболочки. Наша статья посвящена этому интересному открытию.

Жизнь в бактериальном мире — это жестокая и безжалостная конкуренция за ресурсы и пространство, необходимые для существования. Чтобы выжить, многие бактерии обзаводятся плазмидами, которые кодируют токсины пептидной природы, убивающие соседние клетки, зачастую и своего вида. К числу таких токсинов относится микроцин C, вырабатываемый кишечной палочкой (Escherichia coli). Этот токсин образуется в виде пептида-предшественника, который приобретает губительные для клеток свойства после особых посттрансляционных модификаций. Хотя пептиды, подобные микроцину C, производятся многими неродственными видами бактерий и имеют совершенно разный аминокислотный состав, практически все они длиной ровно семь аминокислотных остатков. Но почему именно семь? Ответом на этот вопрос задались исследователи из Института биологии гена, Сколковского института науки и технологий, Университета Иллинойса (США) и Биомедицинского центра Уппсалы (Швеция), и результаты их исследований появились в свежем номере журнала mBio Американского микробиологического общества. Попробуем и мы разобраться в «знаке семи» микроцина C.