Ярослава Диких 0,0

В конце пятидесятых годов Дмитрий Беляев и Людмила Трут начали небывалый по своему размаху эксперимент по приручению лис. Ученым удалось обогнать естественный эволюционный процесс в сотни раз и вывести одомашненных лис всего за несколько десятков лет. Это замечательное достижение повлекло за собой ряд открытий в генетике, эмбриологии, науке о поведении и многих других областях биологии. Об этом эксперименте рассказывает удивительная, глубокая книга, написанная Людмилой Трут, которая и сегодня продолжает изучать лис в новосибирском Институте цитологии и генетики, и Ли Дугаткиным, американским историком науки и специалистом по эволюции социального поведения. Эта книга так многогранна, что на «Биомолекуле» вышло сразу два отзыва на нее: после знакомства с этой рецензией продолжите чтение текстом, написанным Антоном Цыбко.

Хотя ядерная ламина (белковая «сетка», играющая роль каркаса клеточного ядра) описана очень давно, ее роль в определении архитектуры хроматина долгое время оставалась неясной. Недавно на страницах журнала Nature Communications группа российских исследователей, в числе которых специалисты из Института биологии гена, МГУ, КФУ и Сколковского института науки и технологий, сообщила, что в отсутствие ядерной ламины в клетках дрозофилы линии S2 наблюдается общее повышение компактизации хроматина, сопровождающееся его отдалением от ядерной оболочки. Наша статья посвящена этому интересному открытию.

Одной из главных причин, по которой мы изучаем биологию, является желание понять наше происхождение. Чем больше ископаемых остатков мы изучим, тем больше ветвей добавится к нашему биологическому древу. Но все ветви растут из единого ствола. Так кто же находится у корней?

Когда B- и T-лимфоциты активируются в результате вторжения в организм какого-то патогенна, те из них, что способны распознавать антигены этого патогена, начинают размножаться, причем часть новых лимфоцитов не вступает непосредственно в схватку с врагом, а становится хранителем информации о его антигенах. Такие лимфоциты называют клетками памяти; они могут циркулировать в организме еще многие годы после столкновения с патогеном, и благодаря им при повторном заражении развивается молниеносный иммунный ответ, не оставляющий никаких шансов захватчику. Казалось бы, иммунные клетки памяти должны появляться в организме после рождения, когда он начинает сталкиваться с разнообразными бактериями и вирусами. Однако, как показало недавнее исследование, в кишечнике человеческого эмбриона имеется популяция CD4+ (то есть несущих на своей поверхности гликопротеин CD4) T-клеток, которые по молекулярным свойствам соответствуют клеткам памяти. Наша статья посвящена этому открытию.

Биология — одна из самых быстро развивающихся наук современности. Ее успехи за последние десятилетия полностью изменили мир и даже позволили нам приблизиться к мечте о победе над смертельными заболеваниями. Однако за столь быстрыми изменениями в технологиях не всегда успевает система образования и подготовки новых специалистов. О том, чему нужно учиться современным биологам, чтобы найти и сохранить свое место в биотехе через пять–десять лет, мы поговорили с Хайнцем Шмидтом, директором российского отделения фармацевтической компании Merck.

Нейроны человека и других млекопитающих очень похожи, если смотреть «издалека». Тем не менее есть и важные различия. Недавно ученые из Института Аллена (среди которых и автор этой статьи) опубликовали работу в журнале Neuron, где показали, что возбудимости нейронов мозга человека и мыши заметно различаются. Оказалось, что нейроны коры мозга человека имеют гораздо большее количество HCN-каналов, которые особым образом влияют на возбудимость нейронов. Что это значит с точки зрения эволюции и какой эффект оказывает на поведение отдельных нейронов?

Книга Джеймса Уотсона и соавторов — полновесный и увлекательный экскурс в историю генетики, начиная от Менделя и евгеники и заканчивая самыми последними достижениями генной терапии. Уотсон всегда славился своими оригинальными взглядами на многие вещи в науке, одно название другой его книги «Избегайте занудства» чего стоит! «ДНК. История генетической революции», вышедшая в издательстве «Питер», будет полезна не только для студентов и научных сотрудников биологических специальностей, любознательный читатель найдёт в ней как высокое экспертное мнение по актуальным вопросам генетики, так и немало житейских историй, касающихся жизни учёных и истории знаменательных открытий. 

О развитии головного мозга человека, в особенности его коры, мы и по сей день знаем сравнительно немного. Оно и понятно: единственный доступный ученым материал — мертвые зародыши на разных стадиях развития, а наблюдать процесс в «прямом эфире» в утробе матери по понятным причинам невозможно. Вместе с тем основы многих психических расстройств, таких как аутизм и шизофрения, могут крыться именно в сбоях, происходящих на самых ранних этапах развития мозга. Однако не всё так безнадежно: на помощь могут прийти искусственно выращенные модели головного мозга — так называемые органоиды. Совсем недавно Science опубликовал сравнение профиля экспрессии генов искусственно выращенной модели головного мозга и «настоящего» мозга человека на разных стадиях развития. Мы поговорили об этой работе с одним из руководителей исследования — Алексеем Абызовым.