Mad protein 0,0

Ожирение и сахарный диабет 2 типа приобрели масштабы глобальной пандемии и уже успели создать беспрецедентную нагрузку на системы здравоохранения по всему миру. Почему человечество проигрывает битву с лишним весом? Эта статья прослеживает тернистый путь поиска решения — от смертельно опасных «радужных таблеток» до современных «чудо-лекарств». Мы начинаем спецпроект «Метаболизм, аппетит и инкретины», чтобы рассказать, как простое желание влезть в красивое платье может обернуться трагедией и заставить регуляторы навсегда изъять препарат из продажи. Разберемся, в чем же заключается революция агонистов инкретиновых гормонов, и, конечно же, не обойдем вниманием вопросы их безопасности и эффективности. Современная наука уже созрела для того, чтобы не бороться с организмом, а помогать ему вернуться в норму через тонкую настройку естественных механизмов. Это значит, что у человечества появился шанс победить лишний вес.

В 1953 году, после того как Уотсон и Крик предложили модель двойной спирали ДНК, одной из центральных тайн молекулярной биологии оставался вопрос: как генетическая информация передается от «молекулы жизни» к функциональным компонентам клетки — белкам? Открытие матричной РНК — чрезвычайно важной молекулы-посредника — позволило сделать кардинальный шаг к его разгадке. Как выяснилось, она была своего рода «мессенджером», передавая зашифрованные в ДНК инструкции клеточным механизмам белкового синтеза. Казалось бы, какое простое (!) открытие… Однако кроме этого оказалось, что РНК не просто переносит информацию — это молекула с впечатляющим разнообразием форм и функций. Ее лабильность, ферментативная активность и способность к генной регуляции указывали на исключительное значение в клеточных процессах. В этом обзоре раскрываем удивительную роль РНК в патогенезе заболеваний, представляя хронологию развития РНК-терапии: от первых гипотез до клинического применения. Вы узнаете о ключевых прорывах в этой области, различных платформах на основе РНК, их механизмах действия, преимуществах и недостатках. Особое внимание уделим уже одобренным терапиям, а также перспективным лекарствам, проходящим клинические испытания. Почему мРНК-вакцины, препараты РНК-интерференции и антисенсы стали основными трендами в этой области? Как они купируют патологические процессы? Обо всем этом — в нашей статье.

У Мориса выдалась тяжелая ночь: сначала он долго не мог уснуть, а в пять утра его разбудила дочь. У девочки разболелось ухо, да так сильно, что она побежала к отцу! Морис нехотя встал с постели и осмотрел девочку. У Джерил опухли лицо и шея, превратившись в единое целое. Одного взгляда хватило, чтобы поставить диагноз. «Это как раз именно то, что нужно», — пробормотал мистер Хиллеман, потянувшись за чемоданчиком… В 1967 году в США появилась первая живая вакцина для профилактики эпидемического паротита — болезни со смешным названием «свинка». Она не такая опасная, как корь, оспа или коклюш, поэтому ею значительно реже пугают родителей. Единственное, что о ней широко известно — это возможная связь с бесплодием. Впрочем, не все правда, что пишут в интернете. Чем на самом деле опасен паротит и почему он входит в состав одной из самых важных детских вакцин, читайте в этой статье из цикла «История одной эпидемии».

Со стороны может показаться, что температура в клетке — лишь еще одно подтверждение того, что живая система функционирует, и внутри нее все стабильно и тихо. Однако это не так — на микроуровне температура способна тонко управлять делами клетки: изменять структуру белков, запускать сигнальные каскады и даже активировать экспрессию генов. И теперь у нас появилась возможность установить с клеткой настоящую «горячую линию»: тонкую, но реальную связь, посредством которой мы можем «слушать», задавать вопросы и даже получать ответы. Ученые разработали инструмент, способный не только измерять крошечные температурные изменения, но и прицельно нагревать отдельные участки клетки — и все это с точностью до долей градуса. Речь идет о наночастицах алмаза, содержащих особые атомные центры в структуре, которые одновременно служат термометром и локальным нагревателем. Благодаря уникальным оптическим свойствам таких центров можно отслеживать температуру прямо в живой клетке и управлять ею в отдельных компартментах при помощи лазера. Эта разработка открывает путь к новой форме клеточной коммуникации — и вправду «горячим» разговорам с клеткой.