Дарья Пинахина 0,8

Книга «Как приручить лису (и превратить в собаку): сибирский эволюционный эксперимент», вышедшая в издательстве «Альпина нон-фикшн», увлекательно повествует о беспрецедентном эксперименте, который вот уже 60 лет проводится в Институте цитологии и генетики в Новосибирске. Уникальным в этом эксперименте является не сама его продолжительность, а результат: впервые после перерыва в несколько тысячелетий человек по-настоящему одомашнил один конкретный вид животных — лис. Это удивительное достижение перевернуло наши представления о доместикации, эволюции и самих себе. На «Биомолекуле» вышло сразу два отзыва на эту книгу, и если вы еще ничего не знаете про эксперимент с лисицами, прочтите сначала рецензию Киры Кондратьевой.

В конце пятидесятых годов Дмитрий Беляев и Людмила Трут начали небывалый по своему размаху эксперимент по приручению лис. Ученым удалось обогнать естественный эволюционный процесс в сотни раз и вывести одомашненных лис всего за несколько десятков лет. Это замечательное достижение повлекло за собой ряд открытий в генетике, эмбриологии, науке о поведении и многих других областях биологии. Об этом эксперименте рассказывает удивительная, глубокая книга, написанная Людмилой Трут, которая и сегодня продолжает изучать лис в новосибирском Институте цитологии и генетики, и Ли Дугаткиным, американским историком науки и специалистом по эволюции социального поведения. Эта книга так многогранна, что на «Биомолекуле» вышло сразу два отзыва на нее: после знакомства с этой рецензией продолжите чтение текстом, написанным Антоном Цыбко.

Одной из главных причин, по которой мы изучаем биологию, является желание понять наше происхождение. Чем больше ископаемых остатков мы изучим, тем больше ветвей добавится к нашему биологическому древу. Но все ветви растут из единого ствола. Так кто же находится у корней?

Вирусы заражают все клеточные формы жизни, и археи — не исключение. Хотя сейчас известно гораздо меньше вирусов архей, чем вирусов бактерий и эукариот, разнообразие устройства их вирионов и используемых молекулярных механизмов поражает воображение: некоторые из них имеют вирионы в форме бутылки, у других генетический материал в вирионе хранится в форме А-ДНК, третьи обзавелись уникальным типом биологических мембран или используют для выхода из зараженной археи ранее неизвестные клеточные структуры. Наша статья посвящена этим пока еще малоизученным, но удивительно самобытным генетическим элементам.

Когда B- и T-лимфоциты активируются в результате вторжения в организм какого-то патогенна, те из них, что способны распознавать антигены этого патогена, начинают размножаться, причем часть новых лимфоцитов не вступает непосредственно в схватку с врагом, а становится хранителем информации о его антигенах. Такие лимфоциты называют клетками памяти; они могут циркулировать в организме еще многие годы после столкновения с патогеном, и благодаря им при повторном заражении развивается молниеносный иммунный ответ, не оставляющий никаких шансов захватчику. Казалось бы, иммунные клетки памяти должны появляться в организме после рождения, когда он начинает сталкиваться с разнообразными бактериями и вирусами. Однако, как показало недавнее исследование, в кишечнике человеческого эмбриона имеется популяция CD4+ (то есть несущих на своей поверхности гликопротеин CD4) T-клеток, которые по молекулярным свойствам соответствуют клеткам памяти. Наша статья посвящена этому открытию.

Биология — одна из самых быстро развивающихся наук современности. Ее успехи за последние десятилетия полностью изменили мир и даже позволили нам приблизиться к мечте о победе над смертельными заболеваниями. Однако за столь быстрыми изменениями в технологиях не всегда успевает система образования и подготовки новых специалистов. О том, чему нужно учиться современным биологам, чтобы найти и сохранить свое место в биотехе через пять–десять лет, мы поговорили с Хайнцем Шмидтом, директором российского отделения фармацевтической компании Merck.

Человеческий глаз воспринимает свет в очень узком сегменте электромагнитного диапазона. Мы вынуждены защищать чувствительную сетчатку от ультрафиолета и уже давно придумали громоздкие приборы ночного видения, чтобы приподнять завесу темноты. Ученые из Китая и Массачусетса нашли изящное и простое решение для расширения зрения в инфракрасный диапазон: они синтезировали наночастицы размером с пыльцу, конвертирующие инфракрасный свет в видимый — зеленый. Наночастицы вводятся прямо под сетчатку, конъюгируют с фоторецепторами и, подобно миниатюрным антеннам, транслируют видимый свет палочкам и колбочкам. Процедура относительно безопасна и совместима с нормальным дневным зрением. Пока что суперспособность доступна только мышам. Однако авторы обещают, что, усовершенствовав состав наночастиц и сделав их менее токсичными, им удастся получить одобрение FDA и адаптировать их для использования на людях. Наночастицы могут стать первым имплантируемым биосовместимым устройством для расширения человеческих сенсорных возможностей.