Дарья Пинахина 0,8

Долгое время люди не знали, в чем причина этой болезни: то считали ее проклятием определенных слоев населения («крестьянская лихорадка»), то списывали на пагубное влияние звезд. В начале ХХ века газеты окрестили ее «модной» и высмеивали. Однако именно эта «мимолетная причуда» погубила больше европейцев, чем Первая мировая война, и стала одной из причин ее окончания. За считанные месяцы она распространилась по миру, заразив сотни миллионов человек. Это было страшное время: ни лекарства, ни вакцины — больные могли рассчитывать только на удачу! А она, к сожалению, улыбается не всем. Памяти миллионов жертв пандемии испанского гриппа мы посвящаем эту статью из цикла «История одной эпидемии».

Мультиомиксные (МО) технологии оперируют огромными массивами экспериментальных и биоинформатических данных с целью найти скрытые взаимосвязи между биологическими процессами на самых разных уровнях. Например, оценить влияние эпигенетических модификаций на клинические симптомы болезней или даже проследить пути развития нервной системы в живом организме. В первой статье спецпроекта по мультиомиксным технологиям мы разбираемся, что же это такое, и почему их всё чаще упоминают в обзорах и статьях. Чем мультиомиксный подход отличается от «обычного» омиксного? И вытесняют ли МО-технологии классические методы и подходы молекулярной биологии или просто их дополняют?

Болезни крови — большая и разнообразная группа нозологий, но наследуются лишь некоторые из них, и даже эти генетические отклонения поражают менее 5 из 10 000 человек во всем мире, относясь к категории редких. Однако их «редкость» не умаляет наносимого вреда — эти патологии снижают качество жизни, экономически дорого обходятся, обременяя национальные системы здравоохранения, что во многом связано со способом их лечения. А лечат их в основном дорогостоящей заместительной терапией, причем пожизненной. В последние годы стало ясно, что генетические дефекты, лежащие в основе этих заболеваний, можно скорректировать генной терапией (которой и посвящен этот спецпроект), часто оказывающейся гораздо более эффективной. Недавно это сделалось очевидным и для регуляторов — в 2022 году два препарата этого класса впервые одобрили для лечения гемофилии. Мы обсудим эти и другие генные терапии заболеваний крови, насущные вопросы их эффективности и безопасности, а также огромные финансовые затраты, зачастую затрудняющие их внедрение.